Лондон — Идет 60-я минута матча, исход которого еще далеко не решен. Игра была остановлена перед тем, как Доди Лукебакио из «Бенфики» мог выполнить опасный штрафной удар с левого фланга. Хотя «Челси» вел со счетом 1:0, болельщики на «Стэмфорд Бридж» были заняты другим. В этот вечер имя Жозе Моуринью скандировали снова и снова.
Он отвечает своим восторженным поклонникам, махая рукой. Раз. Два. Три. Но и этого было мало для самых преданных фанатов бывшего тренера «Челси». Один болельщик возле гостевой скамейки, с прической «пучок» и в летнем шарфе, умолял Моуринью обернуться и сделать лучшее селфи.
Футбол отошел на второй план; настоящей звездой вечера был человек, который расхаживал далеко за пределами своей технической зоны. Пока игроки в красных и синих футболках боролись за мяч, Моуринью стоял всего в нескольких сантиметрах от поля. Он выглядел по-королевски. Все это было его — дом, который построил Жозе.
Последние четыре года фанаты «Челси» тосковали по таким же великолепно высокомерным и неумолимо конкурентоспособным командам, какими были подопечные «Особенного». До прихода Clearlake идентичность клуба определялась не только Романом Абрамовичем и его миллиардами, но и атмосферой, которую Жозе Моуринью прививал с первого дня. Каждая игра имела значение. Игроки «Челси» боролись с соперниками, судьями, даже со своим руководством. Правила могли нарушаться — Футбольная ассоциация, похоже, так и считала — потому что победа была превыше всего.
И это была довольно удручающая сторона возвращения Моуринью. Все эти театральные жесты, игра с публикой, желтая карточка под конец матча: все это должно было преследовать какую-то цель. Что сделало Моуринью одной из величайших фигур в футболе, так это то, как его качества проявлялись на поле. Даже когда его команды стоили сотни миллионов, они играли с духом аутсайдеров. Они огрызались и рычали, наполняя игру ощущением опасности.
Но не в этот раз. Возможно, это объясняется тем, что это был всего лишь второй матч из восьми на групповом этапе. Безвольный финал скучной игры лишь подтвердил это. Автогол Ричарда Риоса в первом тайме вряд ли решит, выйдет ли «Бенфика» в плей-офф, попав в топ-24. И это не была решающая игра для «Челси» в борьбе за выход в 1/8 финала.
Тем не менее, простое присутствие Моуринью на пике его возможностей значительно повысило бы ставки, независимо от повода. Его всегда будут обожать в этой части Лондона, но его также следовало бы бояться. Команда Энцо Марески, которая выглядела как атака уровня прошлогодней Лиги конференций, могла бы быть наказана, но даже сильно ротированный состав «Челси» все еще значительно превосходил «Бенфику» по таланту. Когда Моуринью приезжал с «Интером», «Манчестер Юнайтед» или «Тоттенхэмом», он получал такое же восхищение, как и сегодня. Но с одним нюансом. Вскоре начинались боевые действия, и игроки Моуринью не давали «Челси» пощады.
Если бы сегодня вечером было что-то подобное, это могло бы обернуться для Марески, которому совершенно не нужен был возвращающийся прославленный предшественник в то время, когда его команда испытывала трудности. Игры, соответствующие их титулам, не демонстрировались ни до сегодняшнего вечера, ни сегодня. Чемпионы мира играли не очень хорошо. Да им и не нужно было. Их соперники усердно работали и создавали опасность по флангам, особенно через Лукебакио, но по-настоящему угрожали воротам Роберта Санчеса только тогда, когда Фредерик Аурснес находился в офсайде. «Бенфика» не «парковала автобус», но этой команде не хватало энергии и драйва, чтобы по-настоящему испытать команду Марески. Когда Моуринью все же заметил возможность, на которую он бы набросился в свои лучшие годы, она была мгновенно закрыта.
«Я пытался заменить левого вингера, потому что видел, что у Мало Гюсто были проблемы, — сказал он. — Мареска создал трудности Мало Гюсто. Мареска выпустил игрока лучше, чем Мало Гюсто [Риса Джеймса]. Это и есть вызов в игре против «Челси».
В конечном итоге, если второй тайм и вел к чему-то, то это была послематчевая пресс-конференция Моуринью, которая, несмотря на его кассовую привлекательность, стала масштабным, но приглушенным возвращением домой. Как и в понедельник, Моуринью обнимал старых друзей и предавался своим более задумчивым мыслям. Казалось, в этом и был смысл: камеры были направлены на его разговоры и стопку печенья, а вопрос о том, что произошло на поле, был отложен в сторону.
Когда он говорил по-английски, он нес свое наследие: это знакомое напоминание о его увольнении до того, как он смог принести трофей «Тоттенхэму», его настойчивое утверждение, что он более мотивирован, чем когда-либо, выигрывать трофеи, и подтверждение его статуса в «Челси».
«Я благодарю их, — сказал он тем, кто так тепло встретил его дома. — Я не делал этого на поле, я был сосредоточен на игре, но вы слышите шум. Когда я в Лондоне, я встречаю их каждый день. Я знаю, что наши отношения будут длиться вечно».
«Надеюсь, через 20 лет я приду сюда со своими внуками. Они принадлежат моей истории. Я принадлежу их истории».
Но в этом-то и дело, не так ли? Теперь это все история. Моуринью может говорить: «Я питаюсь не воспоминаниями, а победами и результатами», но он давно потерял зубы и когти, чтобы охотиться на самую крупную добычу.
Дни, когда он был одним из «больших зверей», закончились, когда он покинул «Тоттенхэм», если не раньше. Но, перебираясь сначала в Италию, затем в Турцию, а теперь возвращаясь туда, где все начиналось, он мог не сталкиваться со своим упадком. Но не сегодня. Сегодня вечером праздновали то, кем он когда-то был. То, кем он может стать в будущем, едва ли имеет значение в вечера Лиги чемпионов.
